«Мой путь во мгле: от кровавого захода солнца до восхода Чёрной  Луны»

Глава 1          

Ville Hermanni Valo родился в Хельсинки 22 ноября 1976 года. Своё детство и юношеские годы он провёл на окраине Oulunkylа. Его семья состоит из отца Kari, матери Anita и брата Jesse, который младше Вилле на 7 лет и уже является хорошим бойцом в тайском боксе.

 " То, что я увидел на Kesoil авто заправке в Oulunkylа - мои первые воспоминания из детства. " - говорит Ville Valo. - " Я совершенно не помню своего рождения. Думаю, я родился в одной из больниц Хельсинки. В первые месяцы моей жизни моя семья жила в старом районе Valilla, где все дома деревянные, затем мы переехали в Oulunkylа, где я ходил в школу и прожил следующие 17 лет, в 3-хкомнатной квартире обычной многоэтажки. Затем мы опять переехали. Моё детство было вполне нормальным. Мой отец подрабатывал на старых автомобилях, а мама 20 лет проработала на одной и той же работе. Они - обычные рабочие люди. Когда я был маленьким, у нас было множество домашних животных. У нас была собака, которая научила меня ходить. Её звали Sami. Её смерть была для меня большим ударом, и я "заработал" аллергию и астму. Уверен, это было на почве переживаний, по крайней мере, мне так казалось. Ещё у нас были золотые рыбки, черепаха и прочие животные. Я не совсем понимаю людей, которые говорят, что многое помнят из своего детства. Лично я почти ничего не помню. Мне только рассказывали много историй. Был такой друг семьи по имени Jallu, который был и остаётся по сей день чертовски хорошим подражателем Элвису. Моя семья вспоминает, что первый "музыкальный сувенир" я преподнёс им на одном семейном празднике. Где-то в полночь Jallu начал играть "Are you Lonesome Tonight". На игрушке прыгуне я начал прыгать в тех местах песни, где у Элвиса звучали бонго, точно попадая в ритм. С тех пор мои родители решили, что, скорее всего, когда я вырасту, буду музыкантом. Один из самых ужасных случаев моего детства тоже связан с Jallu, вернее, с его сыном. Он был поклонником Iron Maiden. Мне было около 4-х лет, когда я вошёл в его комнату. Был вечер, темно и его комната была полна постеров Iron Maiden с монстром Eddie и прочими мрачными вещицами. Я перепугался до смерти и бросился бежать. Может быть, даже по сей день я немного боюсь Эдди. Мне пришлось преодолеть свой страх, и позже Iron Maiden даже начали мне нравиться. Сколько мне было лет, когда папа чинил машину со своими друзьями на заправке в Oulunkylа? Не помню, в любом случае я был так мал, что вы могли бы раздавить меня даже мизинцем. На авто заправке я впервые увидел календарь с какой-то звездой и это было круто. Это и есть моё первое воспоминание из детства. В такие вечера, когда папа чинил машину, я обычно развлекался тем, что запихивал гвозди в выхлопную трубу его старого Кадиллака или Форда. Если бы папа начал заводить машину после такого баловства и сзади стояли люди, их непременно убило бы. В то время папа был таксистом и слушал самую разную музыку. Hiski Salomaa, Tuomari Nurmio, Tapio Rautavaara - типичная традиционная финская музыка, не поп, а только старенькая традиционная музыка, нормальные песни. Немножко Helismaa and J.J. Cale, может быть, Элвиса время от времени. Я всё ещё храню старые записи своих родителей: the Rolling Stones, Cat Stevens, Reggae, John Lee Hooker и Bo Diddley. Большинство из этих записей хорошие. Слава богу, что мои родители не были поклонниками финской поп музыки. В нашей группе уже есть один Danny (знаменитый финский поп-исполнитель), этого достаточно! Мама говорит, что когда я в детстве начинал плакать, папа включал песню "Paratiisi" Rauli Badding Somerjoki. Затем сажал меня на колено и начинал танцевать. Я прекращал реветь.

Думаю, все маленькие мальчики доставляют множество беспокойства. (от переводчика: вместо "беспокойство" здесь используется сочетание "боль в заднице") Я ничего не помню из детства, но в школе меня постоянно перекидывали из класса в класс. Я постоянно ввязывался в драки с мальчишками крупнее себя и пытался стать этаким крутым лидером. Я был гипер-активен и лет в 7 они проводили всякие тесты, например, прикрепляли к голове проводки, чтобы уловить мозговые импульсы. Но в итоге доктора ничего такого не нашли, и мне разрешили рисовать во время уроков, потому что в противном случае я не мог сидеть спокойно. Я вовсе не был плохим, просто немного диковатым. Кроме этого ничего особенного в мои школьные годы не происходило. Каким-то образом мне удавалось сдерживать свою ненависть и переживания. В моём районе была проблема с компаниями подростков. Была компания из Oulunkylа и компания из Patola-пригорода. Но я в этом не участвовал, и в школе у меня была репутация этакого скромного парнишки.

Высшая математика была одним из моих любимых предметов, хотя вначале учитель математики по имени Ekki Falk был для меня серьёзной проблемой. Он был очень серьёзным. Он обычно вызывал меня к доске и выставлял полным идиотом. В какой-то момент меня всё это достало и я решил, что просто обязан знать предмет на отлично. Я потратил на это уйму времени, но с тех пор по математике у меня были одни "A" (от переводчика: А - эквивалент русской пятёрке). Далее я уживался с этим учителем довольно неплохо и самим собой тоже. Из предметов рисование, музыка и история были моими любимыми. Но в принципе, я считаю, что школа - это напрасная трата времени, исключая элементарное - навыки письма и чтения. Это важно. Но школа как таковая не имеет своей функции. Туда надо идти только тогда, когда человек готов что-либо изучить. Например, если ты, действительно, хочешь учиться. Школа - это обязательное зло для молодых людей и её все ненавидят. (от переводчика: Молодец! Так их! Полностью согласна!) Вы просто учите всё это, не вникая в суть и реальное значение.  

После Junior High (средней школы) я поступил в Evening school (вечернюю школу) в Kupylа. Я ходил туда полтора года, а затем бросил, потому что больше не мог всё это терпеть. Я был не достаточно дисциплинирован, чтобы продолжать обучение. В то время я всё ещё жил с родителями, да и поездки на автобусе отнимали уйму времени. Кстати, в этой школе уроки английского со мной посещал гитарист Kingston Wall Band Petri Valli.  

Когда я был моложе, я очень много рисовал и довольно долгое время посещал Художественную школу. Но постепенно музыка заняла всё моё время. В 1984 мне было 8 лет и я слушал "Animalize" Kiss. Это была первая запись, которую я купил. За это я должен благодарить свою кузину Pia. Я накопил денег на запись и спросил, что бы она мне порекомендовала. Я в то время ничего не знал о дисках и музыкальных магазинах. Pia сказала, Kiss хороши, и я пошёл в магазин и взял с полки запись, где было написано "from the TV ad". Я не много знал о Kiss, но с тех пор, как кузина сказала, что группа хорошая, я стал считать их музыку классной. В основном, Pia промыла мне мозги, "приучив" к рок-н-роллу. Если бы она порекомендовала мне, например, Шуберта, результат был бы совсем другой.

Мне всё ещё нравится альбом "Animalize". Для меня это - альбом Kiss, то, что ты услышал впервые, и что запомнится тебе на долго. По-моему, жалко, что этот альбом недооценивают. Позднее я купил все их диски и кассеты. Но их маскарады мне никогда не нравились, может, потому, что вначале я знал группу без макияжа. На третий год можно было перевестить в музыкальный класс. Я сдал все тесты, чтобы поступить туда, и мне пришлось выбирать инструмент. И поскольку я считал Gene Simmons крутым, я точно знал, что мне просто необходимо научиться играть на бас-гитаре.

Глава 2          

HIM, His Infernal Majesty

Проблемы из-за названия, сатанинские стихи и молитвы

В 1991 г., к моменту окончания средней школы, Вилле создал команду, которую называл His Infernal Majesty. Вилле играл гитарные партии на своей шестиструнной бас-гитаре. Миге играл на басу. За ударной установкой за короткое время побывало несколько разных парней. Группа His Infernal Majesty существовала совсем не долго, когда вокруг нее уже стали крутиться промоутеры. Несколько промо-фотографий было сделано на берегу реки Vantaanjoki (сегодня Вилле называет эти фотографии стремными). Шесть месяцев Вилле доставал Юхани Меримаа (Juhani Merimaa), хозяина клуба "Тавастия", чтобы тот позволил группы выступить в его клубе. Наконец His Infernal Majesty получили разрешение выступить в канун 1992 года в клубе "Семифинал", находящийся справа от "Тавастии".  

"Мы выступили только один раз, и после этого группа распалась, потому что Миге пришло время пройти службу в армии, - вспоминает Вилле. - Ожидание Миге из армии меня убивало. Это был конец первого начала HIM".  

Имя His Infernal Majesty было вымученным результатом долгих дискуссий. Сначала трио думало, что называние Kafferi было бы достаточно круто для них. Kaffer - слово, которым обычно называют цветных людей, в основном этнически принадлежащих к Bantu Negro. Это слово было взято из старых книг Лавкрафта, которыми зачитывалась группа. По сегодняшним меркам книги Лавкрафта можно называть расистскими, но необходимо помнить о времени их написания - 20-30 гг. Темнокожие друзья Вилле сочли название "Kafferi" слишком гротескным. Об этом названии быстро забыли. "В то время я так же славился как уличный музыкант. Я играл на африканских барабанах с моими друзьями на Kauppatori (Хельсинская торговая площадь), - говорит Вилле. - Японские туристы подавали нам денег, так что мы могли позволить себе купить пачку сигарет L&M. Я так же часто ошивался в старой части Кумпулы (Kumpula) и в районе Орансси (Oranssi) с хиппи и финскими растафари. Они называли Haile Selassie Его Императорским Величеством (His Imperial Majesty). Скоро меня все это достало, и я стал интересоваться металом. Меня тошнило от этого дерьма Его Императорского Величества. Вскоре мне попалась в руки "Сатанинская Библия" (The Satanic Bible), написанная Антоном Ла Вейем (Anton LaVeys), где есть поэма о Его Инфернальном Величестве (His Infernal Majesty), если я, конечно, ничего не путаю. Это создает настроение фильмов ужасов и очень подходит к нашему стилю музыки, похожему на Black Sabbath". 

Группа довольно долго думала о том, насколько подходит ей имя His Infernal Majesty. Другой, не менее дурацкой альтернативой, было название Black Salem - ассоциации с Black Sabbath, сигаретами Salem и книгой Стивена Кинга Salem's Lot. В конце концов Миге так достали все эти передряги с названием, что в один момент он решил проблему в свойственной ему манере: блестящими крупными буквами он написал His Infernal Majesty на единственном гитарном усилителе Marshall, которых у них был. На этом все споры прекратились. Безусловно, His Infernal Majesty относится к Сатане. В свои школьные годы Вилле интересовался оккультными вещами. Он читал об этом книги, но при этом он никогда не чувствовал порывов покланяться Сатане или вступать в какие-то сатанинские организации. Пекка Сиитойн (Pekka Siitoin) однажды предложил содрать шкуру с живой кошки и сварить ее. Но Вилле это не понравилось. Ему это казалось чересчур бредовым. К тому же он тогда все еще жил с родителями. Без сомнений его мама не оценила бы мертвую кошку в своей сковородке, когда собралась бы приготовить карри для курицы.

 В 1996 г. His Infernal Majesty превратилось в HIM, когда группа выпускала свой первый сингл. Первоначальное название было слишком длинным для обложки, особенно если учесть длинное название самой пластинки - 666 Ways To Love: Prologue. Но была и другая причина изменить название. В Канаде уже существовала трэш-группа, названная Infernal Majesty. Она была довольно активна в 80-х и начала гастролировать в 90-х, и все старались предотвратить возможной путаницы и выяснений отношений.  

Кроме того, финской публике было бы сложно запомнить сложную комбинацию слов His Infernal Majesty, не говоря уже о правильном написании и произношении. Группа так же опасалась, что первоначальное название будет провоцировать на обвинения группы в сатанизме.

Но даже взяв название HIM, группа не смогла полностью уйти от сатанизма. Например, в Польше, где католическая церковь все еще сохраняет свое влияние, были жаркие дебаты о том, насколько тесно HIM связаны с Сатаной и сатанистами. Были разговоры об этом и в Финляндии. "В 1997 г., когда была сожжена церковь в Норвегии, мы в первый раз играли на фестивале Provinssirock на островной сцене, - говорит Вилле. - Dimmu Borgir и Black Sabbath также выступали на том фестивале. В медиа началась большая шумиха, писали, что церковь была подожжена намеренно и что сатанисты совсем распустились. Кто-то грозился спалить местную деревянную церковь. На фестивале присутствовали также некоторые из Свидетелей Иеговы, которые осветили сцену святой водой перед нашим выступлением. Как раз в тот момент криминальное ТВ интервьюировало меня обо всем этом. Но тем не менее у нас не было по-настоящему серьезных проблем - лишь сплошные приколы". Свидетели Иеговы приехали на фестиваль в основном из-за Оззи Осборна, лидера Black Sabbath. Всю ночь они штурмовали коридоры гостиницы, выкрикивая "God's saving power". На следующий день Оззи улетал домой на своем частном самолете. Группа Свидетелей отправилась за ним в аэропорт, чтобы убедиться, что Посланник Зла покинул страну. Перед отлетом Оззи показал им свою волосатую задницу и средний палец.  

"В то время действующие финские сатанисты старались публично дистанцироваться от нас, - говорит Вилле. - Их представитель пригласил меня к себе, и мы долго обо всем этом говорили. Так как я не разделял их философию и не собирался вовлекаться во все эти дела, он хотел опубликовать заявление о том, что, по их мнению, мы неправильные сатанисты и все такое прочее. Это все довольно забавно. Мы и не религиозные фанаты, и не сатанисты. Мы болтаемся где-то посередине и не можем определиться. Что-то подобное произошло с нами и в Похьямаа (Pohjanmaa). К месту нашего выступления подъехал автобус, окна которого были заклеены картинками с Иисусом. Вечером группа молодых людей заняла место перед сценой. Они молились, закрыв глаза и протягивая библии к сцене. Но в итоге нам все-таки пришлось прекратить играть, потому что та часть аудитории, которая красила губы черной помадой, начала бить молящихся. И опять мы оказались ни с теми, и ни с другими. Человек, который больше всего удивил меня тем, как он пытался обратить меня к Богу, был клавишник группы Dingo Пит (Pete). Это было в конце 2001 г. Я пошел на бэкстейдж "Тавастии", чтобы взять у них автографы. Когда-то я был их фанатом. У меня был их шарф и всякий прочий фанатский стафф. Но тогда я был слишком мал, чтобы иметь возможность слушать их живьем, поэтому я пошел на них, когда встал взрослым. И Пит стал серьезно разговаривать со мной о вере в Бога. Он серьезно спросил меня, не было ли у меня ситуации, когда вдруг оказывалось, что я один, без друзей. Я не соврал, когда сказал нет, потому что у меня всегда были друзья. Тогда Пит сделал глоток пива Karhu, оторвал взор от бутылки и сказал тихим голосом "Понятно". И больше он не проронил ни слова. Каждый должен получать удовольствие как умеет. В мой растафарский период я пытался верить в то, что Haile Selassie - что-то вроде Мессии. Но у меня никогда не получалось, - говорит Вилле. - Бог никогда не подвергал меня испытаниям. Говорят это случается со всеми пару раз в жизни. К счастью, я не баптист. Я язычник. Моя мама христианка, но ни мой отец, ни я - нет. И мне нравится, что детям позволяют самим решать, хотят они креститься или нет. Я никогда не ходил в церковь, если не считать школьных посещений. И у меня нет никакого религиозного образования. Но я читал библии - и Сатанинскую, и Христианскую. Мне кажется, что Ветхий Завет скушен. Новый Завет так же не очень интересен. Про Туринскую плащаницу так много врут, а доказательства существования Иисуса Христа такие неубедительные, что я скорее склонен верить, что тамплиерский Жак де Молэй был завернут в эту плащаницу.  

Происходящее с библией напоминает Кока-Колу. Когда есть достаточно денег для маркетинговой кампании, ты можешь заставить всех и каждого покупать именно эту марку, хотя Afri-Cola или Dr. Pepper на вкус ни чуть не хуже и существуют другие альтернативы. Еще в библии дико то, что она была переведена на миллионы языков, благодаря которым были созданы миллионы версий книги. Но все еще есть люди, которые верят, что это правда. Конечно, частичка правды есть в каждой книге. Но по мне библия - это просто литература, весьма скучная фантастика. Я не считаю верующих идиотами, но и назвать их умными я тоже не могу. В любом случае, каждый решает для себя. Мне всегда было интересно, как такая соминительная книга может так сильно влиять на жизни людей. Хотя я и не патриот, мне кажется, что финнам следовало бы больше интересоваться Калевалой. В национальных мифологиях и религиозных книгах всегда можно найти какие-то по-настоящему ценные философские идеи, но также и совершенно очевидные вещи. "Не убий" - мне кажется, это достаточно очевидно, что ничто не стоит того, чтобы за это можно было убивать. Вот, например, "Не прелюбодействуй" - это уже немного другое, тут уже могут быть частности. Эта и другие заповеди просто удивительны".  

HIM никогда не относились к числу 666 серьезно. Для группы оно абсолютно не значит то самое Число Зверя, а скорее ассоциируется с второсортными ужастиками. На первом альбом группы записана песня Your Sweet 666. Говорят, что если винил Stairway to Heaven группы Led Zeppelin проиграть задом наперед, то можно услышать слова "Here's to my sweet Satan 666". Так что Your Sweet 666 - это дань уважения Led Zeppelin.  

Иностранные репортеры всегда интересовались названием HIM и до сих пор снова и снова спрашивают, почему название было выбрано именно такое. Из-за этого группе пришлось выдумать столько баек про название. Когда бой-бэнд Hanson стали популярными, музыканты шутили, что HIM это сокращенное от Hanson Is Murdered. Когда Гас, который обожает хоккей, присоединился к группе, HIM мгновенно переименовались в Helsinki Ice-hockey Maniacs. Были еще и другие интерпретации. И каждый раз они выходили сухими из воды, потому что музыканты HIM профессиональные лгуны. Они всегда изображают смертельную серьезность, и пока ни разу себя не выдали.

"Иногда название HIM достает, - говорит Вилле. - Но название группы - это не так уж важно. Возьмите, например, Eppu Normaali. Что это за название? Оно идет от Ab Normal, героя фильма Мэла Брукса Frankenstein Junior. Это название никого не раздражает, оно ничего не значит. Если люди слушают HIM, это не значит, что они думают о Боге или о Его Инфернальном Величестве. Они думают о наших песнях или о моем вызывающем мейк-апе в одном из дешевых германских клипов." Что по-настоящему расстроило группу, это то, что они не зарегистрировали название вовремя. У них тогда просто не было на это денег. Компаний со словами HIM или Him в названии множество по всему миру. Вилле Вало вспоминает, что в 70-х гг. в Англии выпускался гейский порно-журнал Him. А в Германии так называется магазин женской одежды для трансвеститов. Веб-адрес www.him.com принадлежит металлообрабатывающей компании в Арканзасе, которая полностью называется Hummelstein Iron & Metal. Адрес www.him.org принадлежит религиозной группе Harvest International Ministries. Конечно, это может быть неплохим поводом для шуток. Поисковая система Google выдает более 57 миллионов ссылок, если искать по слову Him. Многовато для поиска.  

Проблема заключается в том, что в Штатах есть группа, которая тоже называется HIM. И это название зарегистрировано ими на территории их страны. Это значит, что финская группа HIM должна выбрать себе новое имя для выступлений в США. Американская группа HIM играет экспериментальный джаз и выпускает альбомы, которые имеют неплохие отзывы критиков. Уже несколько раз случалось, что обе группы HIM с двух разных континентов получали не свои письма с заказами. Альбомы Sworn Eyes и Our Point - это не раритетные записи Вилле Вало, а джазовые ритмы и импровизации. 

Mige

Скучное детство под сенью классической музыки

Mikko Henrik Julius Paananen - это настоящее имя бас-гитариста группы HIM. Позже он взял себе сценический псевдоним Michael Eros, он же - Mige Amour.

Mige родился 19 декабря 1974 года в артистической семье. У него есть старший брат по имени Helmut и его любимая песня - "War Pigs" Black Sabbath.

 - Да, у меня было чертовски скучное детство, - смеется Mige. - Мой отец играл, да и до сих пор играет, на рожке и гобое. Долгое время он был музыкантом в городском оркестре. Когда я был маленьким, меня совсем не интересовала классическая музыка, но я постоянно болтался в Finlandia house, а уж там-то хватало всевозможных инструментов. Для меня они были как игрушки и мне очень нравилось с ними играть. В нашем доме всегда было фортепиано и другие музыкальные инструменты, но на мой выбор стать музыкантом это никак не повлияло. Мама была актрисой без постоянного ангажемента, и вообще это у нее в крови - по ее линии у нас есть родственники, которые либо раньше были артистами, либо до сих пор занимаются этим делом. Думаю, именно благодаря маме я в последствии увлекся музыкой, а не актерством. Музыканты, друзья моего отца, были намного прикольнее.

Отец слушал дома много классической музыки, а мама - эти свои тухлые оперетты. Но у меня был еще и брат (которого я прозвал Хельмутом, потому что у него усы как у Хельмута). В начале 80-ых годов он увлекался брейк-дансом, а позже - хип-хопом. Поэтому неудивительно, что я тоже начал слушать эту музыку. В детстве я так наслушался классической музыки, что просто возненавидел ее. Звуки брейк-данса были для моих ушей более подходящими.  

Я вырос в районе Oulunkyla, так же, как и Linde. Мы жили там, пока мне не исполнилось 13 лет. Вскоре родители развелись и я перестал общаться с отцом. Мама переехала в местечко Tuusula, и, конечно же, я тоже должен был ехать с ней. Кстати, это оказалось совсем неплохо, у нас появилось место для репетиций, и, фактически, это и было то место, где начался HIM.

 В начальной школе я был совершенно нормальным мальчиком. Дичать я начал только в подростковом возрасте. В Vantaanjoki есть местечко, которое называется "Pikkukoski", обычно все ребята ошивались именно там. Естественно, и я не отставал. Обычно там пили пиво, иногда кто-нибудь затевал драку, но, в общем, ничего страшного не происходило. Я никогда не был в плохой компании, сам не знаю, почему. Наверное, я просто этим компаниям не нравился. Зато Linde общался с такими ребятами побольше моего.

 После окончания начальной школы я пошел учиться в школу Сибелиуса, хотя музыка начала интересовать меня гораздо раньше. Мой отец имел такие же планы относительно моего музыкального будущего, какие имеет, предположим, водопроводчик, если он вдруг обнаружит, что сын хочет продолжить семейное дело. В том смысле, что это не самый лучший способ пробиться в жизни. И это могло бы оказаться сущей правдой, потому что то, насколько далеко нам удалось зайти вместе с HIM - конечно же, это удача, нам очень-очень повезло. Мой отец никогда не давал мне плохих советов. Он сказал, что каждый должен делать те вещи, которые доставляют ему настоящее удовольствие, даже если они у этого человека не всегда очень хорошо получаются. Даже если у тебя ничего не получится - это все равно лучше, чем совсем не попробовать.

 Мама в очередной раз решила, что у меня съехала крыша, когда я сообщил ей, что после школы собираюсь всерьез заняться музыкой. Что ж, ее можно понять, потому что музыка, которую мы играли тогда, мягко говоря, не совсем напоминала The Beatles. Мы репетировали в полуподвале. Мама наверху все это слышала, а потом говорила, что все, что мы делаем, - это очень здорово.

 Когда я начал играть, все пошло своим чередом, так, как оно и должно было идти. Но я знаю абсолютно точно: если бы я начал заниматься классической музыкой - у меня никогда бы ничего не вышло, Я не могу, как маньяк, упражняться по 15 часов в сутки.

В то время я решил, что сразу после окончания школы уйду из дома и стану жить самостоятельно. Мне больше не нравилось обретаться под одной крышей с моей матушкой, и я попытался перебраться к отцу. Но из этого тоже ничего хорошего не получилось, и тогда я поселился у моего приятеля в Kallio, рядом с Karhupuisto.

 Время, проведенное там, было такое же развеселое, как в аду. Мы много пили и курили всякую дрянь. Когда я поселился на этой квартире, я был настоящим отстойным уродом-наркоманом из Kallio. Я думал, что никогда не уеду из этого места. Пожив там немного, начинаешь осознавать, что в этом местечке и впрямь можно застрять надолго. Тоска и уныние могут полностью поглотить тебя. Я прожил там около года и начал чувствовать, что меня уже почти засосало. Это и вправду легко может случиться, если торчать где-нибудь слишком долго и при этом совершенно ничего не делать. Kallio - это совершенно неподходящее место, для того, чтобы накачиваться наркотой, а потом превращаться в невменяемого.  

За все то время, что я торчал в Kallio, мои знакомые ребята из других команд тоже не сделали ничего путевого. И вот что интересно. Народ, обитающий в Oulunkyl?, вообще оказался не шибко умным. Это достаточно странно, потому что, хотя Oulunkyl? можно считать образцовым предместьем Хельсинки, - ни один из моих друзей не стал инженером и не получил какого-то подобного образования.  

Школа Ogeli была достаточно странным и старомодным заведением с закопченной крышей. Зато у нас были уроки музыки, а это не так часто встречается в школах в Хельсинки в наше время. Может быть, это место делало людей в последствии немного сдвинутыми и странными.  

Когда у меня больше не стало приятелей, с которыми было можно играть, - у меня не стало ничего. И вот наконец в один прекрасный день я понял, что такая жизнь вообще ни к чему не приведет. И тогда я собрал свои вещички и уехал в Vallila. Мне всегда нравилось это место, и, может быть, я здесь когда-нибудь в будущем и осяду.  

Итак, я жил-поживал в Vallila, но нигде не работал. И когда Департамент занятости захотел направить меня на работу в Esso, мне опять пришлось уезжать, на этот раз к маме, которая к тому времени уже перебралась в Хельсинки. Я даже ухитрился получить свой "аттестат зрелости", хотя вечеринки по поводу празднования замечательной даты совсем не помню. Я уже тогда ненавидел эту картину: стоишь, как дурак, в белой шляпе и улыбаешься!  

Время, проведенное в Kallio, научило меня еще и тому, что в алкоголе нет ничего хорошего. Мне надоело пьянствовать. К тому же, по какой-то причине, алкоголь мне совсем не идет на пользу, я становлюсь каким-то чокнутым. Я делаюсь таким дураком, какому бы сам же и набил бы морду, если бы увидел такого. Я действительно стесняюсь себя пьяного. У меня и отец такой же (кстати, сейчас он совсем бросил пить). Но я общаюсь с ребятами, которые выпивают, я могу пойти с ними в бар - для меня это совершенно не проблема, особенно с тех пор, как мне понравилось беситься, оставаясь при этом трезвым.  

Дело еще в том, что, когда я был помоложе, мне было необходимо хорошенько выпить, чтобы я осмелел и смог показать людям свои яйца. Мне просто нравится выставлять их на обозрение, это дает незабываемые ощущения. Позже я стал делать это в трезвом состоянии, и это навряд ли положительно сказалось на моем рассудке. Я научился этой штуке у друга, у которого жил в Kallio. Он, например, вставал в конец очереди за хот-догами, при этом стоя со спущенными трусами. Он спокойно покупал еду и так же спокойно разговаривал с людьми. Я тогда так хохотал, что просто не мог остановиться, но что-то внутри меня уже менялось. Я понимал, что ЭТО - что-то совершенно ужасное.  

Некоторые люди приходят в ужас, если видят тебя без штанов, но я их совсем не понимаю. Впоследствии вся наша группа полюбила это развлечение, вдобавок мы еще и ссали где попало. К сожалению, если развлекаться подобным образом слишком часто, твои ощущения притупляются и у тебя уже нет того кайфа, как раньше. И тогда появляется потребность демонстрировать свою красу все новыми и новыми способами. Думаю, это чем-то напоминает тягу к наркотикам - с каждым разом хочется все более сильного эффекта. Но я ни в чем не раскаиваюсь. Мое мужское достоинство было продемонстрировано во всевозможных вариантах и при самых странных обстоятельствах. Сейчас это мое хобби уже давно позабыто. Нет, иногда я все-таки могу тряхнуть. Стариной. Но это уже больше совсем не смешно.  

Простите, слишком увлекся. Забыл, о чем начал говорить. Да, так вернемся в то время, когда я только что окончил школу. Так вот, мы с Ville начали играть в одной группе под названием HIM. Но всему настал конец, когда пришло мое время уходить в армию.

Linde

Теннисная ракетка, майка Lacoste, цепи и группа KISS.

Превращение из очкарика (он носил очки) с прической в стиле "боб" (это такая женская стрижка - не слишком длинные и не слишком короткие волосы) в типичного малолетнего преступника.

Гитарист HIM Микко Вильями Линдстрем (Mikko Viljami Lindstrom) родился 12 августа 1976 года. По гороскопу он лев и у него есть младший брат. Обычно все зовут его Линде (Linde), но от также известен как Дэниел Лайонай (Daniel Lioneye), сверхопасная суперзвезда.

"Когда я появился на свет, мы жили в местечке Клауккала (Klaukkala) в маленьком домике в лесу. Я был первым ребенком, мой младший брат родился на 4 года позже. Мой отец был инженером, а мама в то время работала в авиакомпании Finnair. У меня было очень счастливое детство, и до какого-то времени я был примерным ребенком. В начальной школе (1-6 классы) был довольно непослушным, но у меня была аккуратная прическа в стиле "боб", и я носил очки.

Мой папа был большой поклонник Элвиса. Я был вынужден слушать Элвиса в машине, дома и вообще везде. Отцу также нравились и "The Rolling Stones", а вот "The Beatles" для него ничего не значили. Из финских исполнителей он любил Badding, но я помню в основном Элвиса. Песни Элвиса все еще звучат в моей голове. Мои родители наверное самые далекие от музыки люди в целом мире, но я все еще храню акустическую гитару Landola, которую они мне подарили мне на Рождество, когда мне было 10. До этого я играл песни Kiss на теннисной ракетке вместе со своим двоюродным братом. На хоум-видео, отснятом у нас дома, я носил красную майку Lacoste и много цепочек. Слава Господу, скорее всего эти видео уже не сохранились. Первая песня, которую я сыграл на свой гитаре Landola была "Heaven`s On Fire" группы Kiss. Я играл ее большим пальцем на одной струне. Kiss была первой группой, которая мне нравилась.

Поначалу мои родители не верили, что я действительно хочу играть. Мне пришлось изрядно попотеть прежде чем я получил эту первую гитару. Но когда я начал брать уроки игры на гитаре, они неожиданно стали поощрять это хобби. Они никогда не имели ничего против моего увлечения гитарой.

Во 2-м классе начальной школы я и встретил этих своих постоянных друзей. Вот с этого все и началось. Обычная история малолетнегопреступника - ты просто попадаешь в плохую компанию. В первый раз я напился когда мне было 12 или 13 лет. Я выпил 3 бутылки пива и поехал домой на велике. Было уже слишком поздно, поэтому никто ничего не просек.

Это было что-то типа "нажраться на выходные". Я начал курить когда мне было всего 7 лет. Я не курил "по-настоящему" в первый год, пока Настонен (Nastonen) не научил меня как это правильно делать. Тогда мне было 8. Сейчас я не курю уже почи 2 года. Бросить было достаточно легко. У меня даже не было зависимости. Я курил просто ради забавы. Иногда я могу не курить неделю, а потом засадить сразу 3 пачки за ночь.

Прошло какое-то время и увлечение бутылкой приняло более серьезные размеры. В Оулункюля (Oulunkyla) есть реабилитационный центр для ветеранов войны. Мы разбили там окно после нескольких бутылок виски и отправились плавать в их бассейн. Когда подъехала полиция мы слиняли в чем мать родила и спрятались в ближайших кустах. Мы немного подождали пока полиция не уедет и пошли во двор по соседству пинать мусорные контейнеры. Копы заехали прямо в этот двор, запихнули нас в машины и отвезли в кутузку.

Я проснулся утром и вообще ничего не помнил. Я постучался в дверь камеры и сказал - я протрезвел, выпустите меня отсюда. Они приоткрыли дверь и ответили: "Ты никуда не пойдешь, ты обвиняешься в краже со взломом и прочих ужасных вещах". Я выяснил, что копы устроили обыск в моем доме и пытались обвинить нас в том, что мы сперли какие-то компьютеры, о которых мы вообще в первых раз слышали.

А, и однажды меня арестовали за езду в пьяном виде. Мне было 15 и мы опять пили в кустах в Оулункюля. Подъехал друг на мопеде, и я захотел покататься. Я даже не думал о том, что я пьян и что я нарушаю закон. Я выехал на довольно большую улицу и через 10 секунд на хвосте у меня уже висели копы. Я хотел их одурачить и свернул в какой-то парк на большой скорости. Полицейские продолжали меня преследовать. Я остановился и спросил чего им надо. Они ответили: "Во-первых, вы едете без шлема, и вообще ну-ка дыхните сюда". Тест показал повышенно содержание алкоголя, и они забрали меня и отвезли в участок и на экспертизу. К счастью экспертиза показала, что уровень алкоголя совсем чуть-чуть не дотягивал до критической отметки, но мне все равно пришлось идти в суд и платить штрафы.

Эти воспоминания как статьи из Alibi ("Alibi" - финский журнал, печатающий материалы на криминальную тему - прим. MaYu). Чертовски смешные воспоминания детства, о да. Подумать только, я ведь даже и не подозревал, что нельзя водить мопед будучи пьяным! Я думал, что все в порядке.

Мои родители были вне себя от ярости из-за моих выходок, но я думаю что сейчас они смеются над ними. Ну, затем я пошел в старшие классы. Я хотел попасть в школу Сибелиуса, но не вышло, поэтому я стал учиться в вечерней школе Кяпуля (Kapyla). В эту школу почти не нужно было ходить, поэтому я там совсем не показывался. Я ходил туда только на экзамены и закончил старшие классы за 2,5 года. Вилле посещал ту же школу, но бросил ее.

Затем Вилле собрал группу, которую назвал HIM, и я стал играть там на гитаре.

Золтан       

Юсси Микко Салминен, более известный как Золтан Плуто или просто Юска, родился в Куусанкоски в 1977. Он так и не закончил школу, потому что в то время был более заинтересовал в работе в группе, которая называлась Mary-Ann (теперь ее знают как То/Die/For)

"Я стал фанатом HIM, впервые услышав GLS vol. 666 и все мои друзья говорили: вау, фанат техно пристрастился к более тяжелым вещам. Я познакомился с Патка и позже со всеми остальными химами, включая конечно Вилле. Я работал на какой-то летней работе в Куволе, когда Вилле сообщил мне, что Антто уходит из команды, и предложил занять его место. Я был в шоке. Позитивном, конечно.

Я уже решил, что буду играть с HIM на их первых немецких концертах, но тут прошел слух, что на этих концертах исполнять обязанности клавишника будет все-таки Антто. Это был удар ниже пояса. Прошли еще пара месяцев, прежде чем появился Вилле и показал мне материал. Наконец, я был в команде. Мы провели необходимые репетиции и поехали в первый длительный тур.

Все шло нормально. Главным образом потому, что я понятия не имел о том, что любят слушать другие парни в команде. Ни малейшего представления о том, что это за песни они слушают или кто вокалист Led Zeppelins. Тот факт, что я был единственным техно-челом в рок-банде, имел свои положительные стороны. Но и это давило на меня в определенной степени.

Я выкладывался на полую катушку, играя в ХИМ. Это была просто жизнь, иногда прикольная, иногда отстойная. В некотором смысле такую жизнь можно было бы назвать нормальной. Единственное, чего никто не мог предсказать, так это мой уход. Это решение не следовало принимать односекундно. Но я не огорчен. Мы все еще друзья, заботимся друг о друге, даже если в этом нет необходимости; парни заняты своими делами , я - своими.

Дело было не в том, что я больше не хотел играть в HIM. Просто я перенапрягся, все зашло слишком далеко. Я принимал все слишком близко к сердцу, думал, что все просчеты - на моей совести и что я - ахиллесова пята команды. Было похоже на то, что вся система против меня; я начал бояться людей, особенно Вилле. Но ни о чем не говорил ребятам, разве что пару раз.

HIM были чем-то вроде девушки или жены. Я начал задумываться о том, что могу покинуть группу, как я мог бы разорвать брачные узы. Я принял правильное решение, и я буду думать так всю свою жизнь или по крайней мере пока существуют HIМ. Я пришел к выводу, что дальнейшее пребывание в коллективе уничтожит меня психологически. Я больше не мог выдерживать давления. Я ненавидел даже ту вещь, что время от времени играл на Jyrki (финская телевизионная музыкальная программа).

Я был мордашкой команды. Я носил мейкап и менял имидж, пытаясь скрыть тот факт, что, вероятно, как музыкант я не дотягиваю до нужного уровня. Я был единственным в группе, кто больше концентрироваться на сценической стороне выступления, нежели на музыке. Но визуальные эффекты имеют большое значение, например, когда Вилле вертел попой или снимал майку. Или энергия Миге, спокойствие Линде и великолепный драмминг Гаса. Это имеет большое значение, - у нас не было особых сценических эффектов, но тем не менее наши живые выступления не раз попадали в топы. Последний свой гиг с группой я отыграл в новогоднюю ночь 2001. Это была эмоциональный гиг. Много раз после того, как я ушел, я плакал, хотел снова стать частью группы. Но теперь все позади. Я взял все, что должен был, от ХИМ и отдал им все, что полагалось. В некотором смысле я изменился. Поэтому временами я звоню друзьям и мы болтаем о чем угодно, кроме дел группы. Именно поэтому я твердо стою на ногах, иначе я бы уже сошел с катушек.

После HIM я начал работать. Я обрело прежнюю форму, хотя то время было и не из легких. Бывали трудные дни, и мне повезло, что люди поверили в меня и помогли войти в обычную колею. Еще я осознал, что проблемы можно решить, если обсуждать их, а не концентрироваться на них в одиночку. Мне пришлось прибегнуть к помощи психиатров. Я говорил, что со мной такого никогда не случится, но когда я оказался в больнице, то понял, что это именно то, что нужно. Худшее же заключалась в том, что я практически ничего не чувствовал. Я был абсолютно эмоционально опустошен.

Приятно видеть, что HIM не воспринимают все так серьезно, как раньше. Похоже, они снова наслаждаются жизнью. Если ты не получаешь удовольствия от того, что делаешь, это все равно что 100 раз подряд сыграть Join Me.

Конечно, жизнь была бы куда проще, если бы я вообще не играл в HIM, но также она была бы скучной. Я очень признателен ребятам за то, что они дали мне шанс. Период работы в HIM сделал меня тем, что я есть теперь. Сейчас отношения налажены, между нами больше нет никаких конфликтов. Людям свойственно ошибаться и учиться на ошибках.

Сейчас я играю в банде в Коуволе, мы играем вещи, в чем-то похожие на HIM. Мне это нравится, я наконец нашел музыку, которая мне близка.

Предполагается, что теперь, после того как я получил свою долю, я чертовски богат (Юска получил более 100 000 евро). Сейчас я решил вложить деньги в клуб. Посмотрим, что будет дальше. Теперь ничто меня не сломит. Также я прилагаю все усилия для продвижения своей новой команды. Если мы станем слишком популярными, вероятнее всего в один прекрасный день я скажу им, что пришло время подыскать нового парня, который лучше перенесет это давление. Нужно быть очень сильным, чтобы выдержать все взлеты и падения. Я поднялся к самым небесам и спустился на землю. Когда круг замкнется, я все еще буду тем маленьким Юсси, который появился на свет 26 сентября 1977 года в Куусанкоски".

Бартон           

Янне Йоханнес Пууртинен родился в Хельсинки 17 октября 1974 года. Он происходит из артистической семьи и говорит, что очень благодарен родителям, которые всегда поддерживали его в музыкальной карьере.

"Оба моих родителя - балетные танцоры. Конечно, я слышал об этом, когда был в школе. Но на меня никогда не давили. Моя сестра тоже танцевала, и пару лет я и сам пытался заниматься балетом, но потом понял, что это просто не мое. У балетных танцоров очень строгий режим, они посвящают танцу всю свою жизнь, это чертовски трудно и я бы не выдержал, если бы взялся за балет серьезно.

Мама отправила меня в музыкальную школу по классу пианино, когда я был ребенком, и пару лет назад я еще ее посещал. Я не играл рок музыку, пока не стал подростком. Мое музыкальное образование было классическим, а все эти рок-примочки я выучил уже потом сам.

Думаю, из всех химов я знаю академическую сторону музыки лучше всего. Это помогает, но чаще мешает. Предположим, мы репетируем песню, и я рассматриваю ее со своей точки зрения, с тех позиций, которым меня учили. Иногда приходится просто играть, слушать и не вникать слишком.

Я все еще слушаю много классики, среди моих фаворитов Прокофьев и Шостакович. Но сейчас мне также нравится современная музыка, даже та, что звучит совершенно шибзданутой. Дело в том, что когда ты изучил все тонкости какого-то конкретного музыкального направления, нужно заняться чем-то другим. И еще я не люблю джаз, просто ненавижу.

Когда мой роман с рок-музыкой только начинался, я слушал Pink Floyd. Позже я переключился на музыку 70-ых: Deep Purple и Led Zeppelin. Kiss и W.A.S.P меня никогда не вдохновляли.

Юношество - не самое лучшее время для большинства, но могу сказать, что я был вполне нормальным парнем. Позже в подростковом возрасте я осознал, что я могу быть именно тем, кем хочу быть, думаю, мне было лет 15. Учиться в музыкальной школе было забавно: много девочек и только 6 мальичков. Нам было здорово вместе.

Я с самого начала знал, что не пойду в армию. Это время я провел, работая в театре, последующие несколько лет - в опере. Я работал диджеем и даже поваром, хотя достаточной практики у меня не было. Но я все еще люблю готовить, и делаю это довольно часто, когда дома.

Моей первой настоящей рок-командой были Cosmos Tango, мы даже выступили пару раз вживую. И выиграли Финский Рок-Чемпионат! Затем я начал работать с Sub-Urban Tribe и Torpedo.

Мы репетировали с Cosmos Tango, когда зазвонил телефон и кто-то сказал "Привет, я Янне Йоутсенниеми". Я ни имел ни малейшего представления, кто такой этот парень. Потом выяснилось, что он искал нового клавишника для Sub-Urban Tribe, потому что они только закончили запись альбома и им нужен был кто-то для предстоящих концертов. Они услышали обо мне от Макса из Apocalyptica, потому что мы вместе выступали на одном шоу, где каверили Type O Negative в Teatro вместе с His Infernal Majesty, тогда мое сценическое имя было еще King Tut.

Так я попал в Sub-Urban Tribe. Что-то про них я слышал, но представления не имел о том, какую музыку они играют и все такое. Они дали мне записи и сказали послушать и прорепетировать. А однажды я играл в Стамбуле с Amorphis. Они позвонили несколькими неделями раньше и поинтересовались, не хочу ли поработать с ними. Я обдумал это предложение, пока сидел в туалете и занимался там своими делами (!) и решил что да, конечно хочу. Это было забавное путешествие, стюардессы жутко извинялись, когда у них закончилось кампари и бэйли.

HIM очень сильно отличаются от моих предыдущих банд. Возможно, нам всем уже нужна помощь психоаналитика, включая меня. Наша жизнь - настоящее безумие + совершенно сумасшедшее расписание.

В музыкальном плане HIM гораздо стабильнее, нежели в ментальном. Конечно, мне нравится играть в команде, потому что здесь есть большие возможности для реализации своих собственных идей, а это очень важно для меня. И даже если расписание туров и репетиций очень загруженное, я все равно люблю свою работу и играю даже дома. Это как терапия. Просто позволить своим пальца играть.

Татуировки Вилле   

Самая большая татуировка Вилле на левой руки знакома многим по бесчисленными фотографиям. Но у него есть и другие тату.

"Моя первая татуировка - сердце на правом запястье. Я сделал ее, когда мне было 20. Все это началось, когда я встретил татуировщика Хюге (Hyge). Он переехал из Оулу в Хельсинки и стал играть на гитаре в группе United Underworld, в которой Вилле из Sub-Urban Tribe был солистом. Мы стали хорошими приятелями, начали вместе тусоваться и пить. Я спросил у него, не сделает ли он мне тату с сердцем. На следующий же день мы ее сделали. Меня очень привлекала форма символа сердца и мне очень хотелось такую татуировку. В этой тату нет никаких философских замыслов, это просто красивая картинка на очень милом месте. До этого я не собирался делать себе тату, пусть даже они и нравились мне сами по себе. Сначала это не было навязчивой идеей, но позже я на это подсел.

Следующая картинка та, которая у меня под пупком. Телепрограмма Jyrki спросила, соглашусь ли я сделать татуировку, если они за нее заплатят и при этом покажут это по телевизору. Мне подумалось, что это может быть хорошо для Хюге, который тогда только начинал свой бизнес. В итоге мы сделали это перед телекамерами.

Третьей татуировкой была моя факин левая рука. Это стало настоящей болью в заднице. Пока мы ее делали, у нас были разные промоутерские дела в Германии и несколько концертов. Понадобилось 4 месяца, чтобы закончить татуировку. Каждая сессия длилась по 4-5 часов. Конечно, мы много пили, поэтому нам было весело. Но все равно это отняло чертовски много времени. По большому счету она кое где еще не закончена. Когда-то у меня была идея, что я хочу такую же охуительно большую картину и на правой руке. Сначала я вообще хотел рисунки на обеих руках, чтобы они соединялись на спине. Но даже одна рука заняла так много времени, что вторую даже не хочется начинать. Этот рисунок также ничего не знает, это просто узор, который делает руку красивой. Я все татуировки делаю с таким расчетом, что если я захочу их спрятать, я смогу это сделать. Они не могут доставлять мне неудобство ни в каких ситуациях. Какое-то время назад один немец позвонил Хюге и сказал, что он хочет себе такую же татуировку на руке. Хюге ответит, что это невозможно сделать, потому что моя татуировка уникальна. Однако за 4000 евро он готов сделать ему точно такую же. Тот немец больше не объявлялся.

Следующая моя тату была буква S вокруг соска. Это было подарок на день рождения моей тогдашней подружке. У меня тогда был шестимесячный тур, и я подумал, что это будет более оригинально, чем просто принести ей роз. Я не очень умею говорить "Я люблю тебя". Мой "подарок" сработал на славу. Меня пугает, что некоторые люди думают, что эта моя буква S означает нечто магическое. И я видел несколько девушек, у которых были такие же татуировки, как та, что я сделал для своей подружки!

У меня есть небольшая хартаграма на шее. За нее также заплатил немецкий журнал Bravo, о чем они потом написали статью. Она простая и отняла у меня минут 15 времени. На обложке Razorblade ее можно увидеть сильно увеличенной.

На члене у меня также есть маленькая хартаграмка. Это было совсем не больно. Мне намного ощутимее было забивать тату с The Cosmic Pope. Но я еще не закончил с ногами. Туда еще можно кое-чего добавить. Когда на ногах будет так же много татуировок, как и на руках, тогда я успокоюсь.

Я не единственный в группе, у кого есть татуировки. У Миге их несколько. Кажется, на руках у него их три.

У Линде есть одна на руке и одна на ноге.

У Гаса хартаграма на икре. Наивный, он думает, что из-за этого он никогда не будет уволен.

У Юски также есть хартаграма на груди. Так что теперь он не сможет выйти из нашего братства, даже если очень захочет.

У Бартона, Антто и Патки нет татуировок.

Я не жалею о своих тату. Они мне нравятся, и они часть меня. Хотя это не значит, что мне не нравятся тела без татуировок и пирсинга. В наши дни почти каждый тинейджер делает что-нибудь со своим телом. Мне не нравится пирсинг в сосках или на членах. Это выглядит ужасно. Хотя, если это доставляет больше удовольствия твоему партнеру или помогает при мастурбации - почему нет?

Мне кажется, что единственное, о чем я могу когда-нибудь пожалеть - это о татуировках и кольцах в ушах, потому что человеческое тело потрясающе красиво, когда оно естественно и ничем не тронуто. Но что касается меня, когда я уже выгляжу так, как выгляжу, какой смысл останавливаться. Но только подумайте о том, как люди вроде меня будут выглядеть лет через двадцать. ".

Love and Metal    

Весной 2002 года HIM начали репетировать песни для своего четвертого альбома, который появится на прилавках спустя год. Сейчас музыканты пытаются обрести свои прежние эмоции, когда им просто было приятно играть друг с другом. Но в то же время лирическая сторона песен стала еще темнее. Больше не будет песнопений о бэйби, хани и дарлингах.

Весной 2002 года Вилле Вало уже знал, какие песни пойдут на четвертый альбом. Вилле написал несколько песен, используя свои старые задумки.

10 песен с нового альбома были записаны и с аранжирированы за несколько демо-сессий вместе с Хиили Хиилесмаа (Hiili Hiilesmaa). Песни стали намного длиннее, чем были до этого, одна из песен длится дольше 8 минут. Песня, выбранная быть записанной последней на альбоме, кажется, звучит чем длиннее, тем лучше.

"Сейчас мы предполагаем записать альбом, в котором будет больше чувств, которые станут прочнее, - говорит Вилле. - 10 песен общей протяженностью звучания больше 50 минут, - это будет самый длинный альбом HIM. Возможно, мы запишем еще 11-ю песню. Сначала мы даже подумывали о том, чтобы сделать двойной альбом: на одном диске быстрые песни, а на втором - медленные. Но потом мы решили, что это неудачная затея".

Вилле считает, что с четвертым альбомом группа попытается отступить назад. Не в смысле техники, но в плане настроения, чтобы музыка была максимально приближена к первому альбому группы.

"Мы хотим испытывать такое же удовольствие, какое мы получали, лабая на старой квартире Миге в Туусуле, когда мы играли какое-то дерьмо по 7 часов к ряду и тащились от того, что мы делаем. Это не значит, что теперь мы начнем играть гаражный рок. У HIM нет предпосылок для этого. Время покажет. Запись еще не готова, много чего еще может измениться. Одно ясно точно: это будет самый продуманный и отрепетированный альбом. Все песни были готовы еще за год до того, как мы отправились в студию. Это дало возможность и время продумать все до мельчайших деталей".

<…>

"Я пыталась написать новые песни более длинными и более чувственными, не укладывающимися в 3,5-минутрый поп-формат, - говорит Вилле. - Мы опробовали этот метод в нашей предыдущей работе, тогда нам было это интересно, но сейчас перед нами совсем другая планка. Впервые я писал тексты, в которых было бы по 5-7 куплетов. Я всего лишь хотел опробовать новое для себя.

Тексты песен нового альбома по-настоящему темные. Я предполагал написать более провокационные и поэтические тесты. И ни в одной из песен вы не найдете упоминания бэйби и слов I love you. Это было моим правилом: на альбоме не будет ни крошек, ни милых, ни заек.

Я действительно хотеть попробовать нечто новое. Я очень много работал над новыми лириксами. Так что они будут отличаться от всего того, что мы привыкли слышать сегодня, насколько, насколько это возможно. Новые тексты, возможно, немного более религиозны, и не так уж сильно они основаны на отношениях. В них рассказывается о ситуациях, а не о личных переживаниях. Конечно же, эти песни так же очень личные, но они были написаны менее эгоцентрично, чем это было раньше".

Вилле говорит, что на этот раз они не собираются играться в студии (как дети), а будут там именно работать.

<…>

"Люди часто спрашивали нас, что такое тот самый лав метал, который мы играем. Мы попытаемся объяснить новым альбомом, что такое Love Metal и что в действительно означает наша хартаграма. Мы покажем все, на что способна группа HIM на сегодняшний день. Название Love Metal очень удачное для этого альбома".

Вилле о славе           

Когда финн как следует напьется, он становится достаточно храбрым для того, чтобы встретив известную личность, начать учить ее жизни. Гораздо опаснее, когда фанат берет в руки ножницы.

- В Хельсинки я не замечаю, что люди узнают меня. - говорит Вилле. - Здесь все друг на друга пялятся, и не важно знаменит ты или нет. Так мило просто сидеть и наблюдать вокруг себя разных людей.

Конечно, я научился отсекать всяких пендосов, которые лезут ко мне с разговорами. Это как раз неотъемлемая часть этого бизнеса - научиться это хорошо делать. В Хельсинки с этим проблем нет, я имею ввиду, когда мы где-нибудь еще в Финляндии. Когда люди напьются, они подсаживаются к тебе и начинают гнать всякий бред, который я просто не могу слушать. В любом случае я не могу им просто сказать, чтобы они отвалили от меня, это очень резко. Ну, иногда я конечно так делаю, но не часто. Я просто сам отхожу и говорю им, что мне надо кое с кем повидаться или что-то типа того, мне очень жаль… и я не угощаюсь за их счет. Если ты взял предложенное пиво, то это значит, что ты должен остаться и по крайней мере немного поболтать.

Вот хороший пример, что отстойного в том чтобы быть знаменитым. Как-то в баре я повстречал старого друга, панк-музыканта, которого не видел сто лет. Он уже основательно надрался и мы с ним немного поговорили. Вся фишка была в том, что он хотел показать девушкам, которые были с ним, что он знает меня, и пригласил к ним присоединиться. Я с ними немного посидел и вернулся к своим друзьям за соседним столиком. Через некоторое время этот парень подходит ко мне и говорит, что "вот там сидят несколько парней, которые не верят, что я тебя знаю, не мог бы ты к ним подойти и сказать привет?". Вот я ему и сказал, что нет уж, спасибо. Я никогда не видел смысла в том, знаешь ты кого-то или нет. Это нормально, когда к тебе подходят за автографом и, получив его, уходят, не начиная распространяться на тему, какие мы хорошие или плохие, это просто скучно.

Когда я заграницей я себя чувствую как обычный человек, потому что у нас особенно нет времени везде разгуливать. Мы обычно находимся или в отеле, или на площадке или в автобусе. Однажды, когда мы были в Лондоне, какие парни подошли ко мне и спросили, не играю ли я случайно в группе. В других странах мозги у людей по другому устроены и не так нуждаются в алкоголе, в отличие от Финляндии, где чтобы поговорить, надо сначала залить шарик. Я имею ввиду, что там можно поговорить, не будучи при этом в дупель пьяным. Также в других странах люди не говорят, чтобы ты от них отвалил. Если мне не нравится, как кто-то на меня смотрит или типа того, я не буду ему ничего говорить. Если моя физиономия появилась на обложке журнала, это не значит, что люди на самом деле знаю, кто я такой. Я ничего личного в интервью не говорю и к тому же все время вру.

Вообще поклонники обычно оставляют меня в покое, исключая некоторых. Одну девицу мы зовем The Polish Motherfucker, эта ненормальная преследовала нас довольно долгое время. Несколько раз, когда мы уезжали из отеля рано утром, она сидела в холле и просто на нас пялилась. Но однажды мы сидели в баре в Reeperbahn, вдруг Миже нахмурился и мы услышали звук, как будто кто-то щелкает ножницами, глядь - эта придурошная стоит с клоком моих волос в руках, плача и смеясь одновременно. Вот тогда я впервые чуть не врезал девушке. Я даже никогда с ней не говорил, но она в любом случае выглядела одержимой. Может быть я ей напомнил ее умершую бабушку или что-то типа того.

Определенно, кто-то считает, что я очень эгоистичен и думаю только о себе. Я просто невыносим, когда на меня это находит, но я всегда был такой. Это моя плохая черта и я стараюсь от нее избавиться. Моя профессия тоже наложила свой отпечаток, вокруг меня столько всего происходит.

Ну и молодость моя тоже даром не прошла, мы с парнями за короткое время переиграли в куче стран и вообще все с нами так быстро произошло… Некоторые по 10 лет парятся, чтобы всего этого достичь, а нам просто повезло, думаю.

С другой стороны, я могу сказать, почему некоторые группы так ничего и не добиваются. Конечно, рекорд компании, хорошие связи и удача играют большую роль, но этого не достаточно. Вы должны думать не только о музыке, но и о других вещах, вы должны думать об имидже, создавать образ и быть верным ему не смотря ни на что.

У меня есть куча друзей в музыкальном бизнесе и я знаюсь с совершенно разными людьми. В этом бизнесе есть своя горечь, я такой же завистливый человек как и все финны и меня душит жаба, когда какой-нибудь музыкант по типу Darud попадает со своими песнями в европейские чарты. Опять же, вам должны импонировать парни из Bomfunk Mc, они так долго трудились, чтобы всего достичь.

Тени, вспышки и испорченные нервы     

Deep Shadows & Brilliant Highlight и неприятные воспоминания

HIM начали записывать свой третий альбом сразу после изматывающего тура Razorblade Romance. Демо вселила в души музыкантов оптимизм и хорошее настроение. Однако вскоре выяснилось, что группа и рекорд-компания совершенно не понимают друг друга. В и без того тяжелую ситуацию стали вмешиваться и совершенно посторонние люди. Добро пожаловать, кризис!

"Запись Deep Shadows & Brilliant Highlights была невыносимой. На публике мы постоянно врали, что все идет хорошо, но на самом деле все было просто ужасно", - говорит Вилле Вало о создании третьего альбома HIM.

Сами HIM хотели, чтобы альбом записывался в Финляндии. Во время тура Razorblade Romance группа слишком много путешествовала, поэтому ребята элементарно хотели спать в своих собственных постелях. Гораздо проще сидеть и писаться в родной студии Finnvox, чем выезжать за пределы страны в так называемые "крутые" студии. К тому же музыканты были бы не прочь сэкономить на аренде. Уже тогда они поняли, что, записывая Razorblade Romance они слишком много денег потратили зря.

<…>

Запись демо доставило музыкантам удовольствие. Группе настолько нравилось то, что у них получилось, что они собирались основную часть записи перенести на альбом без дополнительных вмешательств. Однако рекорд-компания сказала, что это плохая идея.

"Люди из BMG считают, что T.T. Oksala - бездарный продюсер. Они говорят нам: "Вы не можете пользоваться услугами таких старых людей", - говорит Вилле. - Поэтому им пришлось найти дорогого известного продюсера где-нибудь не в Финляндии. К нам пришли люди, с которыми мы не хотели работать. <…> При записи у нас было несколько хороших моментов, но в целом процесс создания альбома был насколько поверхностным, что пластинка просто не способна вызвать приятные эмоции ".

<…>

Обложка для альбома была уже сделана в Финляндии, когда англичане вдруг заявили: "Вы не можете делать обложки в Финляндии!" В итоге Вилле пришлось лететь в Англию, чтобы Рэнкин (Rankin) сделал пару снимков с ним.

<…>

В конечном итоге, Вилле признает, что не все так плохо в новой пластинке. Несколькими трэками с альбома Deep Shadow & Brilliant Highlights он по-настоящему доволен. Но из-за нехватки времени и выступлений на фестивалях, несколько песен были сведены без Вилле. И в тех песнях слышны помарки, которые должны были быть исправлены.

"Впервые в своей карьере я чувствовал себя плохо от записи альбома. Вокруг было так много людей, что в итоге происходящее перестало меня интересовать. Я просто ждал, когда же наконец выйдет эта пластинка, чтобы наконец перестать об этом думать", - говорит Вилле.

<…>

"И музыканты HIM, и работники рекорд-компании считают альбома DS&BH неудачным, даже не смотря на то, что сам факт того, что у нас есть эта пластинка, - это хорошо, - говорит Вилле. - Безусловно, DS&BH изменил наш подход к записи альбомов. Мы были слишком добры и слушали слишком многих людей. Речь не идет о каких-то компромиссах, просто было слишком много советчиков. Теперь мы начали думать своей головой, и это правильно".

Пропозиции присылайте:	J`Luft mein Herz - jluft@mail.ru